Портрет Ивана Бунина. Леонард Туржанский. 1905 год
♦ Родился Иван Алексеевич Бунин в старинной дворянской семье в городе Воронеже, где и прожил первые несколько лет свой жизни. Позднее семья переехала в имение Озерки (ныне Липецкая обл.). В 11 лет он поступил в Елецкую уездную гимназию, но в возрасте 16 лет был вынужден прекратить обучение. Причиной этому явилось разорение семьи. Виной которому, кстати, явилось чрезмерное транжирство его отца, который сумел оставить без гроша и себя, и свою супругу. В результате Бунин продолжил образование самостоятельно, правда, старший брат Юлий, с блеском окончивший университет, прошел с Ваней весь гимназический курс. Они занимались языками, психологией, философией, общественными и естественными науками. Именно Юлий оказал большое влияние на формирование вкусов и взглядов Бунина. Он много читал, занимался изучением иностранных языков и уже в раннем возрасте проявил таланты писателя. Тем не менее, он был вынужден несколько лет проработать корректором в «Орловском вестнике», чтобы прокормить семью.
♦ Много времени Иван и его сестра Маша в детстве проводили с пастушатами, которые научили их есть разные травы. Но однажды они чуть не поплатились жизнью. Один из пастушат предложил попробовать белены. Няня, узнав об этом, с трудом отпоила детей парным молоком, чем и спасла им жизнь.
♦ В 17 лет Иван Алексеевич написал первые стихи, в которых он подражал творчеству Лермонтова и Пушкина. Говорят, что Пушкин вообще был для Бунина кумиром
♦ Антон Павлович Чехов сыграл большую роль в жизни и карьере Бунина. Когда они встретились, Чехов был уже состоявшимся писателем и сумел направить творческий пыл Бунина по верному пути. Они вели многолетнюю переписку и благодаря Чехову, Бунин смог познакомиться и влиться в мир творческих личностей - писателей, художников, музыкантов.
♦ Бунин не оставил миру наследника. В 1900 году у Бунина и Цакни родился их первый и единственный сын, который, к несчастью, погиб в 5-летнем возрасте от менингита.
♦ Любимым занятием Бунина в юности и до последних лет было - по затылку, ногам и рукам - определять лицо и весь облик человека.
♦ Иван Бунин собирал коллекцию фармацевтических флаконов и коробочек, которая заполняла до краев несколько чемоданов.
♦ Известно, что Бунин отказывался сесть за стол, если оказывался тринадцатым по счету человеком.
♦ Иван Алексеевич признавался: «У вас есть нелюбимые буквы? Вот я терпеть не могу букву «ф». А меня чуть-чуть не нарекли Филиппом».
♦ Бунин всегда был в хорошей физической форме, обладал хорошей пластикой: был отличным наездником, на вечеринках танцевал «соло», повергая друзей в изумление.
♦ У Ивана Алексеевича была богатая мимика и незаурядный актерский талант. Станиславский звал его в художественный театр и предлагал ему роль Гамлета.
♦ В доме Бунина всегда царил строгий распорядок. Он часто болел, иногда мнимо, но все подчинялось его настроениям.
♦ Интересным фактом из жизни Бунина является тот факт, что большую часть жизни он прожил не в России. По поводу Октябрьской революции Бунин писал следующее: «Зрелище это было сплошным ужасом для всякого, кто не утратил образа и подобия Божия…» . Это событие заставило его эмигрировать в Париж. Там Бунин вел активную социальную и политическую жизнь, выступал с лекциями, сотрудничал с русскими политическими организациями. Именно в Париже были написаны такие выдающиеся произведения, как: «Жизнь Арсеньева», «Митина любовь», «Солнечный удар» и другие. В послевоенные годы Бунин более доброжелательно относится к Советскому Союзу, но так и не может примириться с властью большевиков и в результате остается в эмиграции.
♦ Надо признать, что в дореволюционной России Бунин получил самое широкое признание как у критиков, так и у читателей. Он занимает прочное место на писательском Олимпе и вполне может предаваться тому, о чем мечтал всю жизнь - путешествиям. Писатель на протяжении своей жизни объездил много стран Европы и Азии.
♦ Во вторую мировую войну Бунин отказывался от каких-либо контактов с нацистами – переехал в 1939 г. в Грассе (это Приморские Альпы), где и провел фактически всю войну. В 1945 г. он с семьей возвратился в Париж, хотя часто говорил о том, что хочет вернуться на Родину но, несмотря на то, что после войны таким как он правительство СССР разрешило вернуться, писатель так и не вернулся.
♦ В последние годы жизни Бунин много болел, но продолжал активно работать и заниматься творчеством. Умер он во сне с 7 на 8 ноября 1953 года в Париже, где и был похоронен. Последняя запись в дневнике И. Бунина гласит: «Это все-таки поразительно до столбняка! Через некоторое, очень малое время меня не будет - и дела и судьбы всего, всего будут мне неизвестны!»
♦ Иван Алексеевич Бунин стал первым из писателей-эмигрантов, которого стали печатать в СССР (уже в 50-х годах). Хотя некоторые его произведения, например дневник «Окаянные дни», вышли только после перестройки.
Нобелевская премия
♦ Впервые на Нобелевскую премию Бунин был выдвинут еще в 1922 году (его кандидатуру выставил Ромен Роллан), однако в 1923 году премию получил ирландский поэт Йитс. В последующие годы русские писатели-эмигранты не раз возобновляли свои хлопоты о выдвижении Бунина на премию, которая и была присуждена ему в 1933 году.
♦ В официальном сообщении Нобелевского комитета указывалось: “Решением Шведской академии от 10 ноября 1933 года Нобелевская премия по литературе присуждена Ивану Бунину за строгий артистический талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типично русский характер”. В своей речи при вручении премии представитель Шведской академии Пер Хальстрем, высоко оценив поэтический дар Бунина, особо остановился на его способности необычайно выразительно и точно описывать реальную жизнь. В ответной речи Бунин отметил смелость Шведской академии, оказавшей честь писателю-эмигранту. Стоит сказать, что во время вручения премий за 1933 год зал Академии был украшен, против правил, только шведскими флагами - из-за Ивана Бунина - “лица без гражданства”. Как считал сам писатель, премию он получил за "Жизнь Арсеньева", свое лучшее произведение. Мировая слава обрушилась на него внезапно, так же неожиданно он ощутил себя международной знаменитостью. Фотографии писателя были в каждой газете, в витринах книжных магазинов. Даже случайные прохожие, завидев русского писателя, оглядывались на него, перешептывались. Несколько растерявшийся от этой суеты, Бунин ворчал: "Как знаменитого тенора встречают..."
. Присуждение Нобелевской премии стало огромным событием для писателя. Пришло признание, а вместе с ним материальная обеспеченность. Значительную сумму из полученного денежного вознаграждения Бунин роздал нуждающимся. Для этого была даже создана специальная комиссия по распределению средств. Впоследствии Бунин вспоминал, что после получения премии ему пришло около 2000 писем с просьбами о помощи, откликнувшись на которые он раздал около 120000 франков.
♦ Не обошли своим вниманием это присуждение и в большевистской России. 29 ноября 1933 года в “Литературной газете” появилась заметка “И.Бунин - нобелевский лауреат”: “По последним сообщениям, нобелевская премия по литературе за 1933 год присуждена белогвардейцу-эмигранту И. Бунину. Белогвардейский Олимп выдвинул и всячески отстаивал кандидатуру матёрого волка контрреволюции Бунина, чьё творчество особенно последнего времени, насыщенное мотивами смерти, распада, обречённости в обстановке катастрофического мирового кризиса, пришлось, очевидно, ко двору шведских академических старцев”.
А сам Бунин любил вспоминать эпизод, случившийся во время визита писателя к Мережковским сразу после присуждения Бунину Нобелевской премии. В комнату ворвался художник Х , и, не заметив Бунина, воскликнул во весь голос: "Дожили! Позор! Позор! Нобелевскую премию Бунину дали!" После этого он увидел Бунина и, не меняя выражения лица, вскрикнул: "Иван Алексеевич! Дорогой! Поздравляю, от всего сердца поздравляю! Счастлив за Вас, за всех нас! За Россию! Простите, что не успел лично прийти засвидетельствовать..."
Бунин и его женщины
♦ Бунин был человеком пылким и страстным. Работая в газете, он познакомился с Варварой Пащенко
(«сразила меня, к великому моему несчастью, долгая любовь»
, как позже писал Бунин), с которой у него начался бурный роман. 
Правда, до свадьбы дело не дошло - родители девушки не захотели её выдать за бедного писателя. Поэтому молодые жили невенчанными. Отношения, которые Иван Бунин считал счастливыми, рухнул, когда Варвара бросила его и вышла замуж за Арсения Бибикова, друга писателя. В творчестве поэта прочно закрепляется тема одиночества и предательства - спустя 20 лет он напишет:
Мне крикнуть хотелось вослед:
«Воротись, я сроднился с тобой!»
Но для женщины прошлого нет:
Разлюбила - и стал ей чужой.
Что ж! Камин затоплю, буду пить…
Хорошо бы собаку купить.
После измены Варвары Бунин вернулся в Россию. Здесь его ждали встречи и знакомства со многими литераторами: Чеховым, Брюсовым, Сологубом, Бальмонтом. В 1898 году происходят сразу два важных события: писатель женится на гречанке Анне Цакни
(дочь известного революционера-народника), а также выходит сборник его стихов «Под открытым небом».
Ты, как звёзды, чиста и прекрасна…
Радость жизни во всём я ловлю -
В звёздном небе, в цветах, в ароматах…
Но тебя я нежнее люблю.
Лишь с тобою одною я счастлив,
И тебя не заменит никто:
Ты одна меня знаешь и любишь,
И одна понимаешь - за что!
Однако и этот брак не стал долговечным: через полтора года супруги развелись.
В 1906 году Бунин познакомился с Верой Николаевной Муромцевой
- верной спутницей писателя до конца жизни. Вместе пара путешествует по всему миру. 
Вера Николаевна не переставала повторять до конца своих дней, что увидев Ивана Алексеевича, которого потом дома всегда звали Яном, влюбилась в него с первого взгляда. Жена привнесла в его неустроенную жизнь уют, окружила самой нежной заботой. А с 1920-го, когда Бунин и Вера Николаевна отплыли из Константинополя, началась их долгая эмиграция в Париже и на юге Франции в местечке Граас вблизи Канн. 
Бунин испытывал тяжелые материальные затруднения, вернее, их испытывала его жена, которая взяла бытовые дела в свои руки и иногда жаловалась, что не имеет даже чернил для мужа. Скудных гонораров от публикаций в эмигрантских журналах едва хватало на более чем скромную жизнь. 
К слову сказать, получив Нобелевскую премию, Бунин первым делом купил жене новые туфли, потому что уже не мог смотреть на то, во что обута и одета любимая женщина.
Однако, на этом любовные истории Бунина тоже не заканчиваются. Более подробно остановлюсь на его 4-й большой любви – Галине Кузнецовой
. 
Далее сплошная цитата из статьи. На дворе 1926 год. Бунины уже несколько лет живут в Граасе на вилле «Бельведер». Иван Алексеевич знатный пловец, ежедневно ходит на море и делает большие показательные заплывы. Его супруга «водные процедуры» не любит и компанию ему не составляет. На пляже к Бунину подходит его знакомый и представляет молоденькую девушку Галину Кузнецову, подающую надежды поэтессу. Как это не раз случалось с Буниным, он мгновенно почувствовал острое влечение к новой знакомой. Хотя в тот момент вряд ли мог представить, какое место она займет в его дальнейшей жизни. Оба вспоминали потом, что он сразу же спросил, замужем ли она. Оказалось, что да, и отдыхает здесь вместе с мужем. Теперь Иван Алексеевич целые дни проводил с Галиной.
Бунин и Кузнецова
Через несколько дней у Галины произошло резкое объяснение с мужем, означавшее фактический разрыв, и тот уехал в Париж. В каком состоянии пребывала Вера Николаевна, догадаться нетрудно. «Она сходила с ума и жаловалась всем знакомым на измену Ивана Алексеевича, - пишет поэтесса Одоевцева.- Но потом И.А. сумел убедить ее, что у него с Галиной только платонические отношения. Она поверила, и верила до самой смерти...». 
Кузнецова и Бунин с женой
Вера Николаевна и в самом деле не притворялась: она поверила оттого, что хотела верить. Боготворя своего гения, она близко не подпускала к себе мыслей, которые вынудили бы принимать тяжелые решения, например, покинуть писателя. Кончилось тем, что Галина была приглашена поселиться у Буниных и стать «членом их семьи». Галина Кузнецова (стоит), Иван и Вера Бунины. 1933 год
Участники этого треугольника решили не записывать для истории интимные подробности жизни втроем. Что и как происходило на вилле «Бельведер» - остается только догадываться, а также вычитывать в незначительных комментариях гостей дома. По отдельным свидетельствам, атмосфера в доме при внешней благопристойности была порой очень накаленной.
В Стокгольм за Нобелевской премией вместе с Верой Николаевной Бунина сопровождала и Галина. На обратном пути она простудилась, и решили, что ей лучше на некоторое время остановиться в Дрездене, в доме старого друга Бунина - философа Федора Степуна, нередко гостившего в Грассе. Когда через неделю Кузнецова вернулась на виллу писателя, что-то неуловимо изменилось. Иван Алексеевич обнаружил, что Галина стала проводить с ним гораздо меньше времени, и все чаще он заставал ее за длинными письмами к сестре Степуна Магде. В конце концов, Галина выпросила для Магды приглашение от четы Буниных посетить Граас, и Магда приехала. Бунин подшучивал над «подружками»: Галина и Магда почти не расставались, вместе спускались к столу, вместе гуляли, вместе уединялись в своей «светелке», выделенной по их просьбе Верой Николаевной. Все это длилось до тех пор, пока Бунин вдруг не прозрел, как впрочем и все окружающие, относительно истинных отношений Галины и Магды. И тут ему сделалось ужасно противно, гадко и тяжело. Мало того, что любимая женщина изменила ему, но изменить с другой женщиной - эта противоеестественная ситуация просто взбесила Бунина. Они громко выясняли отношения с Кузнецовой, не стесняясь ни совершенно растерянной Веры Николаевны, ни надменно-спокойной Магды. 
Замечательна сама по себе реакция жены писателя на происходившее в ее доме. Поначалу Вера Николаевна вздохнула с облегчением - ну, наконец-то закончится эта изводившая ее жизнь втроем, и Галина Кузнецова покинет гостеприимный дом Буниных. Но видя, как страдает ее обожаемый муж, она ринулась уговаривать Галину остаться, чтобы Бунин не волновался. Однако ни Галина не собиралась изменять что-либо в отношениях с Магдой, ни Бунин не мог больше переносить творившегося на его глазах фантасмагорического «адюльтера». Галина покинула дом и сердце писателя, оставив в нем душевную рану, впрочем далеко не первую.
Тем не менее, никакие романы (а Галина Кузнецова, конечно, была не единственным увлечением писателя) не изменили отношения Бунина к жене, без которой он не представлял своей жизни. Вот как сказал об этом друг семьи Г.Адамович: «…за её бесконечную верность он был ей бесконечно благодарен и ценил её свыше всякой меры...Иван Алексеевич в повседневном общении не был человеком легким и сам это, конечно, сознавал. Но тем глубже он чувствовал все, чем жене своей обязан. Думаю, что если бы в его присутствии кто-нибудь Веру Николаевну задел или обидел, он при великой своей страстности этого человека убил бы - не только как своего врага, но и как клеветника, как нравственного урода, не способного отличить добро от зла, свет от тьмы».
Иван Алексеевич Бунин родился 10 (22 по новому стилю) ноября 1870 года в Воронеже, в старинной обедневшей дворянской семье. В роду его были такие выдающиеся деятели русской культуры и науки, как В.А. Жуковский, братья И.В. и П.В. Киреевские, великий путешественник П.П. Семенов-Тян-Шанский.
Отец будущего поэта, Алексей Николаевич Бунин (1827-1906), участник Крымской войны, вёл бурную жизнь кутилы и игрока. В конце концов, он разорил семью, и Буниным пришлось перебраться в родовой хутор отца - Бутырки в Елецком уезде Орловской губернии. Мать Бунина, Людмила Александровна (урожденная Чубарова) (1835-1910), тоже происходила из дворян. Мужу своему она приходилась племянницей.
Всего в семье Буниных было девять детей. Пятеро умерли малолетними. Остались Иван, два его старших брата, Юлий и Евгений, и сестра Мария*.
* Юлий Алексеевич Бунин (1857-1921) - народоволец, литератор и журналист. Он провожал Ивана Алексеевича в эмиграцию. Умер в Москве от истощения во время голода. Похоронен на кладбище Донского монастыря. Евгений Алексеевич Бунин (1858-1933). Был талантливым художником-портретистом, но когда семья оказалась на грани разорения, чтобы спасти остатки состояния, занялся земледелием и торговлей, имел лавку. После революции работал учителем рисования в местной школе. Похоронен в городе Ефремове, на заброшенном кладбище, рядом с матерью. Настоящие могилы их затерялись, а к 100-летию писателя их символически восстановили. Мария Алексеевна Бунина (в замужестве Ласкаржевская) (1873-1930).
В 1881 году Ваня Бунин поступил в Елецкую гимназию, но через четыре года оставил её по причине тяжёлой болезни. Следующие четыре года он провёл в деревне Озерки. Однажды сюда сослали на три года за революционную деятельность старшего брата - Юлия, который к тому времени уже окончил математический факультет Московского и юридический факультет Харьковского университетов, а также успел отсидеть год в тюрьме за политическую деятельность. Он-то и прошёл с Иваном весь гимназический курс, занимался с ним языками, читал начатки философии, психологии, общественных и естественных наук. Оба были особенно увлечены литературой. Примерно с семнадцати лет Иван начал сочинять стихи. Можно без преувеличения сказать, что именно Юлий сделал из младшего брата великого писателя.
Первый стишок Бунин написал в возрасте восьми лет. В шестнадцать лет появилась его первая публикация в печати, когда в 1887 году в петербургской газете «Родина» разместили стихотворения «Над могилой С.Я. Надсона» и «Деревенский нищий».
В 1889 году восемнадцатилетний Иван покинул обнищавшее имение, по словам матери, «с одним крестом на груди», и был вынужден искать работу, чтобы обеспечить себе скромное существование (работал корректором, статистиком, библиотекарем, сотрудничал в газете). Часто переезжал - жил то в Орле, то в Харькове, то в Полтаве, то в Москве. И писал стихи. В 1891 году вышел его первый поэтический сборник «Стихотворения».
Тогда же к Ивану Алексеевичу пришла первая любовь. Варвара Владимировна Пащенко (1870-1918), дочь елецкого врача, работала корректором в газете «Орловский вестник», где публиковался Бунин. Молодые люди полюбили друг друга, и Иван Алексеевич сделал девушке предложение. Однако родители Варвары воспротивились браку их дочери с нищим. В ответ молодые стали жить в гражданском браке, при этом им пришлось переехать в Полтаву и работать там статистиками.
Переломным оказался 1895 год. Варвара Владимировна воспылала любовью к другу поэта Арсению Николаевичу Бибикову (1873-1927) и ушла к нему. Она скрыла от бывшего возлюбленного, что её родители уже дали согласие на её брак с Бибиковым. Эта история любви нашла своё отражение в пятой книге «Жизни Арсеньева».
Потрясённый изменой возлюбленной, Иван Алексеевич бросил службу и уехал вначале в Петербург, затем в Москву. Там он скоро познакомился с выдающимися писателями и поэтами России и на равных вошёл в литературную среду обеих столиц.
Одна за другой стали издаваться книги Бунина. При этом необходимо помнить, что Иван Алексеевич всю жизнь считал себя прежде всего поэтом, а уже потом прозаиком. Как раз в указанный период им был сделан знаменитый перевод «Песни о Гайавате» Лонгфелло.
В 1896 году, будучи в Одессе, Бунин познакомился с Анной Николаевной Цакни (1879-1963) и влюбился в неё. Первоначально девушка ответила взаимностью. Через два года встреч они поженились. Цакни была дочерью богатого одесского предпринимателя, и брак этот оказался неравным, поэтому никто, кроме самого Бунина, не сомневался в его непродолжительности. Так всё и произошло. Невзирая на рождение общего ребёнка Коли*, Анна Николаевна через полтора года бросила Ивана Алексеевича.
* Коля Бунин был единственным ребёнком писателя. Он умер в 1905 году. Всю жизнь Иван Николаевич носил портрет мальчика в медальоне на груди.
Литературная слава пришла к писателю в 1900 году, когда был опубликован рассказ «Антоновские яблоки». Тогда же Бунин предпринял первое путешествие за границу, побывал в Берлине, Париже и поездил по Швейцарии.
В начале 1901 года в издательстве «Скорпион» в Москве вышел сборник стихов Бунина «Листопад». Критика приняла книгу неоднозначно. Но в 1903 году сборник «Листопад» и перевод «Песни о Гайавате» были удостоены, пожалуй, самой почётной в жизни поэта награды - Пушкинской премии Российской Академии наук.
4 ноябpя 1906 года Бунин познакомился в Москве, в доме Бориса Зайцева*, с Веpой Николаевной Муpомцевой (1881-1961), дочеpью члена Московской гоpодской упpавы Николая Андреевича Муромцева (1852-1933) и племянницей пpедседателя Пеpвой Госудаpственной Думы Сергея Андреевича Муpомцева (1850-1910). 10 апpеля 1907 года Бунин и Муромцева отпpавились из Москвы в путешествие по стpанам Востока - в Египет, Сиpию, Палестину. С этого путешествия началась их совместная жизнь. Впоследствии Иван Алексеевич говорил Вере Николаевне:
* Борис Константинович Зайцев (1881-1972) - великий русский писатель. После Октябрьской революции жил в эмиграции.
Без тебя я ничего не написал бы. Пропал бы!
Осенью 1909 года Бунину была присуждена вторая Пушкинская премия за книгу «Стихотворения 1903-1906», а также за перевод драмы Дж. Байрона «Каин» и книги Лонгфелло «Из золотой легенды». Тогда же писателя избрали почётным академиком Российской Академии наук по разряду изящной словесности. В то время Иван Алексеевич усиленно работал над своей первой большой повестью - «Деревня».
Всю жизнь Бунин ждал и боялся смерти. Об этом сохранилось много воспоминаний. Но страшнейшим ударом для него стала кончина матери в 1910 году. Сын был у одра умиравшей, но Людмила Александровна, заметив его состояние, сама отослала Ивана, взяв с него обещание обязательно прийти к ней на могилу. Иван Алексеевич слёзно клялся, но впоследствии ни разу не решился исполнить своё обещание.
Предвоенные и военные годы стали временем высокой творческой активности писателя.
Летом 1914 года, путешествуя по Волге, Бунин узнал о начале Первой мировой войны. Старший брат Юлий Алексеевич предрёк тогда:
Ну, конец нам! Война России за Сербию, а затем революция в России. Конец всей нашей прежней жизни!
Скоро это пророчество начало сбываться…
Январь и февраль 1917 года Бунин жил в Москве. Февральскую революцию писатель понял как страшное предзнаменование всероссийского крушения. Лето и осень 1917 года поэт провёл в деревне, в Москву он и Муромцева выехали 23 октября, а вскоре пришло известие об Октябрьской революции. Бунин не принял её решительно и категорично, поскольку отвергал всякую насильственную попытку перестроить человеческое общество. Революцию в целом Иван Алексеевич оценивал как «кровавое безумие» и «повальное сумасшествие».
21 мая 1918 года Бунины уехали из Москвы в Одессу. Там поэт продолжал работать, сотрудничал в газетах, встречался с писателями и художниками. Город много раз переходил из рук в руки, менялась власть, менялись порядки. Все эти события достоверно отражены во второй части бунинских «Окаянных дней».
Здесь придётся сделать небольшое, но существенное отступление. Начиная с конца 1980-х годов и по сей день российская либеральная интеллигенция откровенно извращает смысл бунинских «Окаянных дней», изображая Ивана Алексеевича этаким изначальным ненавистником Советской власти. На самом писатель в этом гениальном произведении выступил против революции вообще, в первую очередь против февральского либерального переворота 1917 года, а Октябрьскую революцию он рассматривал и описывал лишь как следствие февральских событий. Другими словами, Бунин не столько обличал большевиков, сколько бил по западникам в целом, и попытки представить его борцом за российский капитализм, мягко говоря, преднамеренно лживы. Впрочем, как лжив и весь современный российский либерализм.
26 января 1920 года на иностранном пароходе «Спарта» Бунин и Муромцева отплыли в Константинополь, навсегда покинув Россию. Иван Алексеевич мучительно тяжело переживал трагедию разлуки с Родиной. К марту беженцы добрались до Парижа. Вся дальнейшая жизнь писателя связана с Францией, не считая кратковременных поездок в другие страны.
После революции стихов Иван Алексеевич почти не писал, только переиздавал уже созданное. Но среди того немногого, что было им написано, есть немало поэтических шедевров - «И цветы, и шмели, и трава, и колосья…», «Михаил», «У птицы есть гнездо, у зверя есть нора…», «Петух на церковном кресте» и другие.
Работал писатель в основном с прозой. В частности, с 1927 по 1933 год Буниным было написано самое крупное его произведение - роман «Жизнь Арсеньева».
Во Франции писатель зиму жил в Париже, а на лето уезжал в Грас. Надо сказать, что долгие годы Иван Алексеевич не имел своего дома, всё время снимал чужие дома и квартиры. Только в Париже они с женой купили себе маленькую квартирку в доме № 1 по улице Жака Оффенбаха. В этой квартире писатель и умер в 1953 году
В 1926 году Бунину шёл пятьдесят шестой год. И вот однажды летом в Грасе, на берегу океана он встретил молодую женщину, эмигрантку из России Галину Николаевну Кузнецову (1900-1976). Несмотря на то, что за четыре года до того он узаконил свои отношения с Муромцевой, писатель влюбился.
Через неделю после их первой встречи Кузнецова навсегда ушла от мужа. Она стала любовницей Ивана Алексеевича, а со временем переехала в его дом. Перед Верой Николаевной встал выбор: либо навсегда уйти в неизвестность от любимого мужчины, либо смириться со сложившейся ситуацией. Скрепя сердце, она выбрала второй вариант, даже подружилась с Кузнецовой. (Кузнецова покинула их в 1942 году).
С середины 1920-х годов каждый год Нобелевский комитет рассматривал вопрос о присуждении Ивану Алексеевичу премии, но всякий раз отклонял его кандидатуру. Но в 1933 году от европейских политиков пришла разнарядка - в пику сталинскому СССР, который быстрыми темпами набирал международный авторитет и вопреки всеобщему бойкоту превращался в мощную индустриальную державу, необходимо было наградить кого-нибудь из русских писателей-эмигрантов. Кандидатуры были две - Иван Алексеевич Бунин и Дмитрий Сергеевич Мережковский*. Поскольку Бунин претендовал на премию давно, выбор пал на него.
* Дмитрий Сергеевич Мережковский (1866-1941) - великий русский писатель и религиозный философ, автор знаменитой трилогии «Христос и антихрист».
В 1933 году Бунину была присуждена Нобелевская премия, и писатель смог хоть на время вздохнуть спокойно и немного пожить обеспеченной жизнью.
В те дни, когда Бунины и Кузнецова ездили получать Нобелевскую премию, в России, в маленьком городке Ефремове умер Евгений, брат писателя, последний его действительно родной человек. Он упал прямо на улице и скончался от сердечной недостаточности.
На обратном пути из Стокгольма, где Бунин получил нобелевскую премию, Кузнецова приболела. Пришлось им задержаться в Дрездене, в доме доброго знакомого Буниных философа Фёдора Августовича Степуна (1884-1965). Там Кузнецова познакомилась с сестрой хозяина Маргаритой Августовной Степун (1895-1971). Обе женщины оказались лесбиянками и страстно влюбились друг в друга. Они не расставались всю жизнь, причём несколько лет жили в доме и за счёт ненавидевшего их Бунина.
Из полученной премии Иван Алексеевич около половины роздал нуждающимся. Только Куприну он подарил сразу пять тысяч франков. Иногда деньги раздавались совершенно незнакомым людям. Сам Бунин говорил:
Как только я получил премию, мне пришлось раздать около 120 000 франков*.
* Вся премия составляла тогда 750 000 франков.
Годы Второй мировой войны Бунины провели в Грасе, некоторое время под немецкой оккупацией. Ивана Алексеевича даже арестовали, обыскали, но отпустили. В эти годы писателем были созданы «Тёмные аллеи». Книгу опубликовали в Америке, однако она прошла незамеченной. Победу СССР в Великой Отечественной войне Иван Алексеевич встретил с огромной радостью.
Последующие годы Бунина на Западе не издавали, так что жить ему было не на что. И тогда писатель стал готовиться к возвращению на родину. Он даже сам вышел из состава Парижского Союза русских писателей и журналистов, который стал исключать из своего состава писателей, решивших уехать в СССР. После Указа советского правительства 1946 года «О восстановлении в гражданстве СССР подданных бывшей Российской империи» многие эмигранты получили приглашение вернуться. К Бунину с целью уговорить его вернуться приезжал в Париж прославленный поэт Константин Михайлович Симонов (1915-1979).
Тогда-то и переполошилась русская эмиграция первой волны во главе с Марком Александровичем Алдановым (1886 - 1957). Издавать Бунина никто не собирался, но моральное давление на него оказали жесточайшее. Окончательно же отвратила Бунина от родины киноактёрка Марина Алексеевна Ладынина (1908-2003), дама, мягко говоря, неумная. Она как раз «совершала турне» по Франции. На приёме в советском посольстве Ладынина нашептала Бунину, будто по прибытии в СССР он сразу же с вокзала будет препровождён на Лубянку, поскольку Сталин готовит ему судебный процесс и сибирские лагеря. Иван Алексеевич поверил глупой бабёнке и остался влачить жалкое существование во Франции. Ладынина же до конца своих дней с пафосом уверяла знакомых, будто спасла жизнь великому русскому писателю - она по недалёкости своей искренне в это верила. Современные либеральные биографы Бунина мусолят историю о его возмущении постановлением советского правительства от 1946 года о журналах «Москва» и «Ленинград», которое якобы отбило у Ивана Алексеевича любую охоту вернуться в Россию. Это откровенная ложь.
Впоследствии Иван Алексеевич буквально рвал на себе волосы, когда узнал, что в СССР большим тиражом вышла его большая авторская книга. Особенно тяжко Бунину было оттого, что русская эмиграция устроила ему обструкцию.
Последние годы жизни писателя прошли в вопиющей бедности и болезнях. Он страдал болезнью лёгких. Присматривала за больным верная жена Вера Николаевна.
Иван Алексеевич Бунин умер тихо и спокойно, во сне. Случилось это в парижской квартире Буниных в ночь с 7 на 8 ноября 1953 года. На постели писателя лежал потрепанный том романа Льва Толстого «Воскресение». Похоронили Ивана Алексеевича в склепе на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем в расчёте, что прах его перезахоронят в России. Этого пока не случилось.
Листопад
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Весёлой, пёстрою стеной
Стоит над светлою поляной.
Берёзы жёлтою резьбой
Блестят в лазури голубой,
Как вышки, ёлочки темнеют,
А между клёнами синеют
То там, то здесь в листве сквозной
Просветы в небо, что оконца.
Лес пахнет дубом и сосной,
За лето высох он от солнца,
И Осень тихою вдовой
Вступает в пёстрый терем свой.
Сегодня на пустой поляне,
Среди широкого двора,
Воздушной паутины ткани
Блестят, как сеть из серебра.
Сегодня целый день играет
В дворе последний мотылёк
И, точно белый лепесток,
На паутине замирает,
Пригретый солнечным теплом;
Сегодня так светло кругом,
Такое мёртвое молчанье
В лесу и в синей вышине,
Что можно в этой тишине
Расслышать листика шуршанье.
Лес, точно терем расписной,
Лиловый, золотой, багряный,
Стоит над солнечной поляной,
Заворожённый тишиной;
Заквохчет дрозд, перелетая
Среди подседа, где густая
Листва янтарный отблеск льёт;
Играя, в небе промелькнёт
Скворцов рассыпанная стая -
И снова всё кругом замрёт.
Последние мгновенья счастья!
Уж знает Осень, что такой
Глубокий и немой покой -
Предвестник долгого ненастья.
Глубоко, странно лес молчал
И на заре, когда с заката
Пурпурный блеск огня и злата
Пожаром терем освещал.
Потом угрюмо в нём стемнело.
Луна восходит, а в лесу
Ложатся тени на росу…
Вот стало холодно и бело
Среди полян, среди сквозной
Осенней чащи помертвелой,
И жутко Осени одной
В пустынной тишине ночной.
Теперь уж тишина другая:
Прислушайся - она растёт,
А с нею, бледностью пугая,
И месяц медленно встаёт.
Все тени сделал он короче,
Прозрачный дым навёл на лес
И вот уж смотрит прямо в очи
С туманной высоты небес.
0, мёртвый сон осенней ночи!
0, жуткий час ночных чудес!
В сребристом и сыром тумане
Светло и пусто на поляне;
Лес, белым светом залитой,
Своей застывшей красотой
Как будто смерть себе пророчит;
Сова и та молчит: сидит
Да тупо из ветвей глядит,
Порою дико захохочет,
Сорвётся с шумом с высоты,
Взмахнувши мягкими крылами,
И снова сядет на кусты
И смотрит круглыми глазами,
Водя ушастой головой
По сторонам, как в изумленье;
А лес стоит в оцепененье,
Наполнен бледной, лёгкой мглой
И листьев сыростью гнилой…
Не жди: наутро не проглянет
На небе солнце. Дождь и мгла
Холодным дымом лес туманят,-
Недаром эта ночь прошла!
Но Осень затаит глубоко
Всё, что она пережила
В немую ночь, и одиноко
Запрётся в тереме своём:
Пусть бор бушует под дождём,
Пусть мрачны и ненастны ночи
И на поляне волчьи очи
Зелёным светятся огнём!
Лес, точно терем без призора,
Весь потемнел и полинял,
Сентябрь, кружась по чащам бора,
С него местами крышу снял
И вход сырой листвой усыпал;
А там зазимок ночью выпал
И таять стал, всё умертвив…
Трубят рога в полях далёких,
Звенит их медный перелив,
Как грустный вопль, среди широких
Ненастных и туманных нив.
Сквозь шум деревьев, за долиной,
Теряясь в глубине лесов,
Угрюмо воет рог туриный,
Скликая на добычу псов,
И звучный гам их голосов
Разносит бури шум пустынный.
Льёт дождь, холодный, точно лёд,
Кружатся листья по полянам,
И гуси длинным караваном
Над лесом держат перелёт.
Но дни идут. И вот уж дымы
Встают столбами на заре,
Леса багряны, недвижимы,
Земля в морозном серебре,
И в горностаевом шугае,
Умывши бледное лицо,
Последний день в лесу встречая,
Выходит Осень на крыльцо.
Двор пуст и холоден. В ворота,
Среди двух высохших осин,
Видна ей синева долин
И ширь пустынного болота,
Дорога на далекий юг:
Туда от зимних бурь и вьюг,
От зимней стужи и метели
Давно уж птицы улетели;
Туда и осень поутру
Свой одинокий путь направит
И навсегда в пустом бору
Раскрытый терем свой оставит.
Прости же, лес! Прости, прощай,
День будет ласковый, хороший,
И скоро мягкою порошей
Засеребрится мёртвый край.
Как будут странны в этот белый,
Пустынный и холодный день
И бор, и терем опустелый,
И крыши тихих деревень,
И небеса, и без границы
В них уходящие поля!
Как будут рады соболя,
И горностаи, и куницы,
Резвясь и греясь на бегу
В сугробах мягких на лугу!
А там, как буйный пляс шамана,
Ворвутся в голую тайгу
Ветры из тундры, с океана,
Гудя в крутящемся снегу
И завывая в поле зверем.
Они разрушат старый терем,
Оставят колья и потом
На этом остове пустом
Повесят инеи сквозные,
И будут в небе голубом
Сиять чертоги ледяные
И хрусталём и серебром.
А в ночь, меж белых их разводов,
Взойдут огни небесных сводов,
Заблещет звёздный щит Стожар -
В тот час, когда среди молчанья
Морозный светится пожар,
Расцвет полярного сиянья.
И цветы, и шмели, и трава, и колосья,
И лазурь, и полуденный зной...
Срок настанет - Господь сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни земной?»
И забуду я всё - вспомню только вот эти
Полевые пути меж колосьев и трав -
И от сладостных слёз не успею ответить,
К милосердным коленям припав.
У птицы есть гнездо, у зверя есть нора.
Как горько было сердцу молодому,
Когда я уходил с отцовского двора,
Сказать прости родному дому!
У зверя есть нора, у птицы есть гнездо,
Как бьётся сердце, горестно и громко,
Когда вхожу, крестясь, в чужой, наёмный дом
С своей уж ветхою котомкой!
Черна, как копь, где солнце, где алмаз.
Брезгливый взгляд полузакрытых глаз
Томится, пьян, мерцает то угрозой,
То роковой и неотступной грёзой.
Томят, пьянят короткие круги,
Размеренно-неслышные шаги, -
Вот в царственном презрении ложится
И вновь в себя, в свой жаркий сон глядится.
Сощуривши, глаза отводит прочь,
Как бы слепит их этот сон и ночь,
Где чёрных копей знойное горнило,
Где жгучих солнц алмазная могила.
Петух на церковном кресте
Плывёт, течёт, бежит ладьёй,
И как высоко над землёй!
Назад идёт весь небосвод,
А он вперед - и всё поёт.
Поёт о том, что мы живём,
Что мы умрём, что день за днём
Идут года, текут века -
Вот как река, как облака.
Поёт о том, что всё обман,
Что лишь на миг судьбою дан
И отчий дом, и милый друг,
И круг детей, и внуков круг,
Да вечен только мёртвых сон,
Да Божий храм, да крест, да Он.
Отрывок из «Песни о Гайавате» Лонгфелло
Вступление
Если спросите - откуда
Эти сказки и легенды
С их лесным благоуханьем,
Влажной свежестью долины,
Голубым дымком вигвамов,
Шумом рек и водопадов,
Шумом, диким и стозвучным,
Как в горах раскаты грома? -
Я скажу вам, я отвечу:
«От лесов, равнин пустынных,
От озер Страны Полночной,
Из страны Оджибуэев,
Из страны Дакотов диких,
С гор и тундр, с болотных топей,
Где среди осоки бродит
Цапля сизая, Шух-шух-га.
Повторяю эти сказки,
Эти старые преданья
По напевам сладкозвучным
Музыканта Навадаги».
Если спросите, где слышал,
Где нашел их Навадага, -
Я скажу вам, я отвечу:
«В гнездах певчих птиц, по рощам,
На прудах, в норах бобровых,
На лугах, в следах бизонов,
На скалах, в орлиных гнёздах.
Эти песни раздавались
На болотах и на топях,
В тундрах севера печальных:
Читовэйк, зуёк, там пел их,
Манг, нырок, гусь дикий, Вава,
Цапля сизая, Шух-шух-га,
И глухарка, Мушкодаза».
«Средь долины Тавазэнта,
В тишине лугов зелёных,
У излучистых потоков,
Жил когда-то Навадага.
Вкруг индейского селенья
Расстилались нивы, долы,
А вдали стояли сосны,
Бор стоял, зеленый - летом,
Белый - в зимние морозы,
Полный вздохов, полный песен.
Те весёлые потоки
Были видны на долине
По разливам их - весною,
По ольхам сребристым - летом,
По туману - в день осенний,
По руслу - зимой холодной.
Возле них жил Навадага
Средь долины Тавазэнта,
В тишине лугов зелёных.
Там он пел о Гайавате,
Пел мне Песнь о Гайавате, -
О его рожденье дивном
О его великой жизни:
Как постился и молился,
Как трудился Гайавата,
Чтоб народ его был счастлив,
Чтоб он шёл к добру и правде».
Вы, кто любите природу -
Сумрак леса, шёпот листьев,
В блеске солнечном долины,
Бурный ливень и метели,
И стремительные реки
В неприступных дебрях бора,
И в горах раскаты грома,
Что как хлопанье орлиных
Тяжких крыльев раздаются, -
Вам принёс я эти саги,
Эту Песнь о Гайавате!
Вы, кто любите легенды
И народные баллады,
Этот голос дней минувших,
Голос прошлого, манящий
К молчаливому раздумью,
Говорящий так по-детски,
Что едва уловит ухо,
Песня это или сказка, -
Вам из диких стран принёс я
Эту Песнь о Гайавате!
Вы, в чьём юном, чистом сердце
Сохранилась вера в Бога,
В искру божью в человеке;
Вы, кто помните, что вечно
Человеческое сердце
Знало горести, сомненья
И порывы к светлой правде,
Что в глубоком мраке жизни
Нас ведёт и укрепляет
Провидение незримо, -
Вам бесхитростно пою я
Эту Песнь о Гайавате!
Вы, которые, блуждая
По околицам зелёным,
Где, склонившись на ограду,
Поседевшую от моха,
Барбарис висит, краснея,
Забываетесь порою
На запущенном погосте
И читаете в раздумье
На могильном камне надпись,
Неумелую, простую,
Но исполненную скорби,
И любви, и чистой веры, -
Прочитайте эти руны,
Эту Песнь о Гайавате!
Трубка Мира
На горах Большой Равнины,
На вершине Красных Камней,
Там стоял Владыка Жизни,
Гитчи Манито могучий,
И с вершины Красных Камней
Созывал к себе народы,
Созывал людей отвсюду.
От следов его струилась,
Трепетала в блеске утра
Речка, в пропасти срываясь,
Ишкудой, огнём, сверкая.
И перстом Владыка Жизни
Начертал ей по долине
Путь излучистый, сказавши:
«Вот твой путь отныне будет!»
От утёса взявши камень,
Он слепил из камня трубку
И на ней фигуры сделал.
Над рекою, у прибрежья,
На чубук тростинку вырвал,
Всю в зелёных, длинных листьях;
Трубку он набил корою,
Красной ивовой корою,
И дохнул на лес соседний,
От дыханья ветви шумно
Закачались и, столкнувшись,
Ярким пламенем зажглися;
И, на горных высях стоя,
Закурил Владыка Жизни
Трубку Мира, созывая
Все народы к совещанью.
Дым струился тихо, тихо
В блеске солнечного утра:
Прежде - тёмною полоской,
После - гуще, синим паром,
Забелел в лугах клубами,
Как зимой вершины леса,
Плыл всё выше, выше, выше, -
Наконец коснулся неба
И волнами в сводах неба
Раскатился над землёю.
Из долины Тавазэнта,
Из долины Вайоминга,
Из лесистой Тоскалузы,
От Скалистых Гор далёких,
От озёр Страны Полночной
Все народы увидали
Отдалённый дым Покваны,
Дым призывный Трубки Мира.
И пророки всех народов
Говорили: «То Поквана!
Этим дымом отдалённым,
Что сгибается, как ива,
Как рука, кивает, манит,
Гитчи Манито могучий
Племена людей сзывает,
На совет зовёт народы».
Вдоль потоков, по равнинам,
Шли вожди от всех народов,
Шли Чоктосы и Команчи,
Шли Шошоны и Омоги,
Шли Гуроны и Мэндэны,
Делавэры и Могоки,
Черноногие и Поны,
Оджибвеи и Дакоты -
Шли к горам Большой Равнины,
Пред лицо Владыки Жизни.
И в доспехах, в ярких красках, -
Словно осенью деревья,
Словно небо на рассвете, -
Собрались они в долине,
Дико глядя друг на друга.
В их очах - смертельный вызов,
В их сердцах - вражда глухая,
Вековая жажда мщенья -
Роковой завет от предков.
Гитчи Манито всесильный,
Сотворивший все народы,
Поглядел на них с участьем,
С отчей жалостью, с любовью, -
Поглядел на гнев их лютый,
Как на злобу малолетних,
Как на ссору в детских играх.
Он простёр к ним сень десницы,
Чтоб смягчить их нрав упорный,
Чтоб смирить их пыл безумный
Мановением десницы.
И величественный голос,
Голос, шуму вод подобный,
Шуму дальних водопадов,
Прозвучал ко всем народам,
Говоря: «О дети, дети!
Слову мудрости внемлите,
Слову кроткого совета
От того, кто всех вас создал!
Дал я земли для охоты,
Дал для рыбной ловли воды,
Дал медведя и бизона,
Дал оленя и косулю,
Дал бобра вам и казарку;
Я наполнил реки рыбой,
А болота - дикой птицей:
Что ж ходить вас заставляет
На охоту друг за другом?
Я устал от ваших распрей,
Я устал от ваших споров,
От борьбы кровопролитной,
От молитв о кровной мести.
Ваша сила - лишь в согласье,
А бессилие - в разладе.
Примиритеся, о дети!
Будьте братьями друг другу!
И придёт Пророк на землю
И укажет путь к спасенью;
Он наставником вам будет,
Будет жить, трудиться с вами.
Всем его советам мудрым
Вы должны внимать покорно -
И умножатся все роды,
И настанут годы счастья.
Если ж будете вы глухи, -
Вы погибнете в раздорах!
Погрузитесь в эту реку,
Смойте краски боевые,
Смойте с пальцев пятна крови;
Закопайте в землю луки,
Трубки сделайте из камня,
Тростников для них нарвите,
Ярко перьями украсьте,
Закурите Трубку Мира
И живите впредь как братья!»
Так сказал Владыка Жизни.
И все воины на землю
Тотчас кинули доспехи,
Сияли все свои одежды,
Смело бросилися в реку,
Смыли краски боевые.
Светлой, чистою волною
Выше их вода лилася -
От следов Владыки Жизни.
Мутной, красною волною
Ниже их вода лилася,
Словно смешанная с кровью.
Смывши краски боевые,
Вышли воины на берег,
В землю палицы зарыли,
Погребли в земле доспехи.
Гитчи Манито могучий,
Дух Великий и Создатель,
Встретил воинов улыбкой.
И в молчанье все народы
Трубки сделали из камня,
Тростников для них нарвали,
Чубуки убрали в перья
И пустились в путь обратный -
В ту минуту, как завеса
Облаков заколебалась
И в дверях отверстых неба
Гитчи Манито сокрылся,
Окружён клубами дыма
От Йокваны, Трубки Мира.
Свою собственную биографию Бунин почти всегда и неизменно (автобиографии писаны им в разное время для разных издателей) начинает цитатой из "Гербовника дворянских родов": "Род Буниных происходит от Симеона Бутковского, мужа знатного, выехавшего в ХV в. из Польши к Великому Князю Василию Васильевичу. Правнук его Александр Лаврентьев сын Бунин служил по Владимиру и убит под Казанью. Все сие доказывается бумагами Воронежского Дворянского Депутатского Собрания о внесении рода Буниных в родословную книгу в VI часть, в число древнего дворянства" (цитируется по книге В.Н. Муромцевой-Буниной "Жизнь Бунина. Беседы с памятью").
"Рождение ни как не есть мое начало. Мое начало и в той непостижимой для меня тьме, в которой я был от зачатия до рождения, и в моем отце, в матери, в дедах, прадедах, пращурах, ибо ведь они тоже я, только в несколько иной форме: Не раз чувствовал я себя не только прежним собою, - ребенком, отроком, юношей, - но и своим отцом, дедом, пращуром; в свой срок кто-то должен и будет чувствовать себя - мною" (И. А. Бунин).
Отец, Алексей Николаевич Бунин
Отец, Алексей Николаевич, помещик Орловской и Тульской губернии был вспыльчивый, азартный, более всего любящий охоту и пение под гитару старинных романсов. В конце концов он, из-за пристрастия к вину и картам, растратил не только собственное наследство, но и состояние жены. Отец был на войне, волонтером, в крымской кампании, любил прихвастнуть знакомством с самим графом Толстым, тоже севастопольцем.
Но несмотря на эти пороки, его все очень любили за веселый нрав, щедрость, художественную одаренность. В его доме никогда никого не наказывали. Ваня рос, окруженный лаской и любовью. Мать проводила с ним все время и очень его баловала.
Мать, Людмила Александровна Бунина
урожденная Чубарова (1835-1910)
Мать Ивана Бунина была полной противоположностью мужу: кроткой, нежной и чувствительной натурой, воспитанной на лирике Пушкина и Жуковского и занималась, в первую очередь, воспитанием детей...
Вера Николаевна Муромцева, жена Бунина, вспоминает: "Мать его, Людмила Александровна, всегда говорила мне, что "Ваня с самого рождения отличался от остальных детей", что она всегда знала, что он будет "особенный", "ни у кого нет такой тонкой души, как у него": "В Воронеже он, моложе двух лет, ходил в соседний магазин за конфеткой. Его крестный, генерал Сипягин, уверял, что он будет большим человеком... генералом!"
Брат Юлий (1860-1921)
Старший брат Бунина - Юлий Алексеевич оказал большое влияние на формирование писателя. Он был для брата как бы домашним учителем. Иван Алексеевич писал о брате: "Он прошел со мной весь гимназический курс, занимался со мной языками, читал мне начатки психологии, философии, общественных и естественных наук; кроме того, мы без конца вели с ним разговоры о литературе".
Юлий поступил в университет, кончил курс, затем перешел еще на юридический, закончил гимназию с отличием. Ему прочили научную карьеру, но он увлекся другим: без конца читал Чернышевского и Добролюбова, сошелся с молодой оппозицией, вступил в революционно-демократическое движение, "ушел в народ" . Был арестован, отсидел некоторый срок, затем сослан в родные места.
Сестры Маша и Саша и брат Евгений (1858-1932)
Когда Ване было лет семь-восемь, на Рождество приехал из Москвы Юлий, уже окончивший математический факультет и учившийся на юридическом. Были приглашены гости, Алексей Николаевич пел под гитару, острил, всем было весело. Но в конце святок заболела Саша, младшая девочка, любимица всего дома. Спасти ее не удалось. Это так потрясло Ваню, что уже никогда у него не проходило жуткое изумление перед смертью. Вот как он сам записал об этом: "В тот февральский вечер, когда умерла Саша и я бежал по снежному двору в людскую сказать об этом, я на бегу все глядел в темное облачное небо, думая, что ее маленькая душа летит теперь туда. Во всем моем существе был какой-то остановившийся ужас, чувство внезапного совершившегося великого, непостижимого события". У Буниных еще было 2 дочки и 3 сына умерших в младенчестве.
С Машей Ваня тоже дружил, она была очень горячей, веселой девочкой, но тоже вспыльчивой, больше всех походила характером на отца, но была не в пример ему нервна, заносчива и, как и он, очень отходчива; и если они с братом ссорились, то ненадолго. Немного ревновала его к матери. "Любимчик!" - иронически называла его во время ссор" (В.Н. Муромцева).
Cредний брат Евгений, человек мягкий, "домашний" , без особых талантов, был отправлен отцом в военное училище и оставался вначале в Петербурге в полку.
Варвара Владимировна Пащенко (1870-1918)
В pедакции "Орловского вестника" Бунин познакомился с Ваpваpой Владимиpовной Пащенко, дочеpью елецкого вpача, pаботавшей коppектоpом. Его стpастная любовь к ней вpеменами омpачалась ссоpами. В 1891 году она вышла замуж, но бpак их не был узаконен, жили они не венчаясь, отец и мать не хотели выдавать дочь за нищего поэта. Юношеский pоман Бунина составил сюжетную основу пятой книги "Жизни Аpсеньева", выходившей отдельно под названием "Лика".
Многие пpедставляют себе Бунина сухим и холодным. В. Н. Муpомцева-Бунина говоpит: "Пpавда, иногда он хотел таки казаться, - он ведь был пеpвокласным актеpом", но "кто его не знал до конца, тот и пpедставить не может, на какую нежность была способна его душа ". Он был из тех, кто не пеpед каждым pаскpывался. Он отличался большой стpанностью своей натуpы. Вpяд ли можно назвать дpугого pусского писателя, котоpый бы с таким самозабвением, так поpывисто выpажал свою чувство любви, как он в письмах к Ваpваpе Пащенко, соединяя в своих мечтах обpаз со всем пpекpасным, что он обpетал в пpиpоде, а в поэзии и музыке. Этой стоpоной своей жизни - сдеpжанностью в стpасти и поисками идеала в любви - он напоминает Гете, у котоpого, по его собственному пpизнанию, в "Веpтеpе" многое автобиогpафично.
Анна Николаевна Цакни (1879-1963)
Анна была дочерью одесского грека, издателя и редактора "Южного обозрения" Николая Цакни. Грек приметил Бунина и его молодых друзей - литераторов и журналистов Федорова, Куровского, Нилуса. Ему сразу же приглянулась Анна, высокая, пышноволосая, с темными глазами. Он почувствовал, что снова влюблен, но все раздумывал и приглядывался.
Анна принимала его ухаживания, гуляла с ним по приморским бульварам, пила белое вино, заедая кефалью, и никак не могла понять, чего он медлит. Он решился внезапно и в один из вечеров сделал предложение. Венчание назначили на 23 сентября 1898 года.
В августе 1900-го Аня родила сына. Но Коленька не прожил и пяти лет, скончавшись в январе 1905 года от менингита. Горе Бунина было безмерно, он не расставался с фотографией ребенка во всех своих странствованиях. Анна после смерти сына замкнулась, ушла в себя, не хотела жить. Через годы пришла в себя, но замуж второй раз не вышла. Но все это время не хотела давать ему развод. Даже тогда, когда он связал свою жизнь с Верой...
Вера Николаевна Муромцева (1881-1961)
Вера Муромцева родилась в 1881 году и принадлежала к дврянской профессорской старой московской семье, которая жила в уютном особняке на Большой Никитской.
Спокойна, рассудительна, умна, прекрасно воспитана, знала четыре языка, неплохо владела пером, занималась переводами... Вера Николаевна никогда не хотела связывать свою жизнь с писателем, потому что наслушалась разговоров о распутной жизни людей искусства. Ей же всегда казалось, что жизни мало и для одной любви. Тем не менее, именно ей довелось стать терпеливой <тенью> знаменитого писателя, лауреата Нобелевской премии. И хотя фактически Вера Николаевна стала "госпожой Буниной" уже в 1906 году, официально зарегистрировать свой брак они смогли лишь в июле 1922 года во Франции. Муромцева, обладая незаурядными литературными способностями, оставила замечательные литературные воспоминания о своём муже ("Жизнь Бунина", "Беседы с памятью").
Галина Николаевна Кузнецова (1900 - ?)
Они познакомились в конце двадцатых в Париже. Иван Алексеевич Бунин, 56-летний знаменитый писатель, и Галина Кузнецова, никому не известная начинающая писательница, которой не исполнилось и тридцати. Все вполне могло бы обойтись тривиальной любовной интрижкой по меркам бульварного романа. Однако этого не произошло. Обоих захватило настоящее серьезное чувство.
Галина без оглядки отдалась нахлынувшему чувству, она немедленно бросила мужа и стала снимать квартиру в Париже, где влюбленные целый год встречались урывками. Когда же Бунин понял, что не хочет и не может жить без Кузнецовой, то пригласил ее в Грасс, на виллу "Бельведер", в качестве ученицы и помощницы. И так они начали жить втроем: Иван Алексеевич, Галина и Вера Николаевна, жена писателя.
- Галина Кузнецова: "Грасская Лаура" или жизнь вечно ведомой
Юрий Бунин
Является потомком Буниных по линии старшего брата Ивана Алексеевича Бунина - Юлия Алексеевича. Его сайт:
И ван Бунин писал, что не принадлежит ни к одной литературной школе. Он не считал себя «ни декадентом, ни символистом, ни романтиком, ни реалистом» - его творчество действительно оказалось за пределами Серебряного века. Несмотря на это, произведения Бунина получили всемирное признание и стали классикой. «За строгий артистический талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типичный русский характер» Бунин - первым из русских литераторов - получил Нобелевскую премию.
Литературное творчество Ивана Бунина
Иван Бунин родился 22 октября 1870 года в Воронеже . Через три с половиной года семья переехала в фамильное имение Бутырки в Орловской губернии. Здесь, «в глубочайшей полевой тишине» , мальчик познакомился с народным фольклором . Днем он работал вместе с крестьянами в поле, а по вечерам оставался с ними послушать народные сказки и предания. Со времени переезда начался творческий путь Бунина. Здесь в восемь лет он сочинил свое первое стихотворение, за которым последовали очерки и рассказы. Юный писатель подражал в своей манере то Александру Пушкину , то Михаилу Лермонтову .
В 1881 году семья Буниных переехала в усадьбу Озерки - «большую и довольно зажиточную деревню с тремя помещичьими усадьбами, потонувшими в садах, с несколькими прудами и просторными выгонами» . В этом же году Иван Бунин поступил в Елецкую мужскую гимназию. Первые впечатления от жизни в уездном городе были безрадостными: «Резок был и переход от совершенно свободной жизни, от забот матери к жизни в городе, к нелепым строгостям в гимназии и к тяжкому быту тех мещанских и купеческих домов, где мне пришлось жить нахлебником» .
Бунин проучился в гимназии чуть больше четырех лет: зимой 1886 года, после каникул, он не вернулся на занятия. Дома он еще больше увлекся литературой. В 1887 году в петербургской газете «Родина» Бунин опубликовал свои стихотворения - «Над могилой С.Я. Надсона» и «Деревенский нищий», а чуть позже - рассказы «Два странника» и «Нефедка». В своем творчестве он постоянно обращался к детским воспоминаниям.
В 1889 году Иван Бунин переехал в Орел, в центральную Россию, «где образовался богатейший русский язык и откуда вышли чуть не все величайшие русские писатели во главе с Тургеневым и Толстым» . Здесь 18-летний писатель поступил на службу в редакцию губернской газеты «Орловский вестник», где работал корректором, писал театральные рецензии и статьи. В Орле вышел первый поэтический сборник Бунина «Стихотворения», в котором молодой поэт размышлял на философские темы и описывал русскую природу.
Иван Бунин много путешествовал и учил в зарубежных поездках иностранные языки. Так писатель стал переводить стихи. Среди авторов были древнегреческий поэт Алкей, Саади, Франческо Петрарка, Адам Мицкевич, Джордж Байрон, Генри Лонгфелло. Параллельно он продолжал писать сам: в 1898 году выпустил поэтический сборник «Под открытым небом», через три года - сборник стихов «Листопад». За «Листопад» и перевод «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло Бунин получил Пушкинскую премию Российской академии наук. Однако в поэтической среде многие считали поэта «старомодным пейзажистом».
Будучи истинным и крупным поэтом, он стоит в стороне от общего движения в области русского стиха. <...> Но с другой стороны, у него есть область, в которой он достиг конечных точек совершенства. Это область чистой живописи, доведенной до тех крайних пределов, которые доступны стихии слова.
Максимилиан Волошин
В 1905 году разразилась первая русская революция, страну охватили разрушительные крестьянские бунты. Литератор не поддерживал происходящего. После событий того времени Бунин написал «целый ряд произведений, резко рисующих русскую душу, ее своеобразные сплетения, ее светлые и темные, но почти всегда трагические основы» .
Среди них - повести «Деревня» и «Суходол», рассказы «Сила», «Хорошая жизнь», «Князь во князьях», «Лапти».
В 1909 году Академия наук присудила Ивану Бунину Пушкинскую премию за третий том Собрания сочинений и перевод драмы-мистерии «Каин» Джорджа Байрона. Вскоре после этого литератор получил звание почетного академика по разряду изящной словесности, а в 1912 году стал почетным членым Общества любителей русской словесности.
Личная жизнь Ивана Бунина
Первой любовью Ивана Бунина стала Варвара Пащенко. Он познакомился с ней в редакции газеты «Орловский вестник». «Высокая, с очень красивыми чертами, в пенсне», она поначалу показалась молодому писателю заносчивой и чрезмерно эмансипированной - но вскоре Бунин уже писал брату письма, в которых расписывал ум и таланты своей возлюбленной. Однако официально выйти замуж за Бунина Варваре Пащенко не позволил отец, да и сама она не думала о браке с начинающим писателем.
Я его очень люблю и ценю, как умного и хорошего человека, но жизни семейной, мирной у нас не будет никогда. Лучше, как ни тяжело, теперь нам разойтись, чем через год или полгода. <...> Все это невыразимо угнетает меня, у меня пропадает и энергия и силы. <...> Он говорит беспрестанно, что я принадлежу к пошлой среде, что у меня укоренились и дурные вкусы, и привычки, - и это все правда, но опять странно требовать, чтобы я их отбросила, как старые перчатки…Если бы вы знали, как мне это все тяжело!
Из письма Варвары Пащенко Юлию Бунину, брату Ивана Бунина
В 1894 году Варвара Пащенко оставила Ивана Бунина и вышла замуж за богатого помещика Арсения Бибикова, друга Бунина. Писатель очень переживал - старшие братья даже опасались за его жизнь. Муки первой любви Иван Бунин позже отразил в последней части романа «Жизнь Арсеньева» - «Лика».
Первой официальной женой писателя стала Анна Цакни. Бунин сделал ей предложение уже через несколько дней после знакомства. В 1899 году они обвенчались. Цакни к тому моменту было 19 лет, а Бунину - 27. Однако после свадьбы прошло некоторое время, и семейная жизнь разладилась. Цакни винила мужа в черствости, он ее - в легкомыслии.
Сказать, что она круглая дура, нельзя, но ее натура детски-глупа и самоуверенна - это плод моих долгих и самых беспристрастных наблюдений. Ни одного моего слова, ни одного моего мнения ни о чем - она не ставит даже в трынку. Она… неразвита как щенок, повторяю тебе. И нет поэтому никаких надежд, что я могу развить ее бедную голову хоть сколько-нибудь, никаких надежд на другие интересы.
Из письма Ивана Бунина брату Юлию Бунину
В 1900 году Иван Бунин ушел от Анны Цакни, которая на тот момент была беременна. Через несколько лет после рождения ребенок писателя тяжело заболел и умер. Больше детей у Ивана Бунина не было.
Второй и последней женой Ивана Бунина стала Вера Муромцева. Писатель встретился с ней в 1906 году на литературном вечере. Вместе они проводили почти каждый день, ходили на выставки, литературные чтения. Через год стали жить вместе, но узаконить свои отношения не могли: Анна Цакни не давала Бунину развода.
Обвенчались Иван Бунин и Вера Муромцева только в 1922 году, в Париже. Вместе они прожили почти полвека. Вера Муромцева стала преданным другом Бунина на всю жизнь, вместе они прошли все тяготы эмиграции и войны.
Жизнь в эмиграции и Нобелевская премия
Октябрьскую революцию и Гражданскую войну Бунин воспринял как катастрофу в жизни страны и соотечественников. Из Петрограда он переехал сначала в Москву , затем - в Одессу. Параллельно он вел дневник, в котором много писал о губительной силе русской революции и власти большевиков. Позже за границей книга с этими воспоминаниями вышла под названием «Окаянные дни».
«Испив чашу несказанных душевных страданий», в начале 1920 года Бунин покинул Россию. Вместе с женой он отплыл на греческом пароходе из Одессы в Константинополь, оттуда - через Софию и Белград - в Париж. В то время во французской столице жили русские журналисты-эмигранты и писатели-изгнанники, поэтому ее часто называли «уездом русской литературы».
Все, что осталось в СССР, представлялось писателю чуждым и враждебным. За границей он начал вести общественно-политическую деятельность и вскоре превратился в одну из главных фигур эмигрантской оппозиции. В 1920 году Бунин стал членом парижского Союза русских писателей и журналистов, писал в политико-литературную газету «Возрождение» и призывал бороться с большевизмом. На родине за антисоветскую позицию литератора прозвали белогвардейцем.
За рубежом Бунин начал издавать собрания своих дореволюционных произведений. Эти книги европейские критики приняли радушно.
Бунин настоящий русский талант, кровоточащий, неровный и вместе с тем мужественный и большой. Его книга содержит несколько рассказов, которые по силе достойны Достоевского .
Французский ежемесячный журнал искусства и литературы La Nervie, декабрь 1921 года
В годы эмиграции Бунин много работал, его книги выходили почти каждый год. Он написал рассказы «Роза Иерихона», «Митина любовь», «Солнечный удар» , «Божье древо». В своих произведениях Бунин стремился соединить поэтический и прозаический язык, поэтому важное место в них заняли образные детали второго плана. Например, в «Солнечном ударе» автор живописно описал раскаленный добела волжский пейзаж.
В 1933 году Иван Бунин завершил самое значительное произведение зарубежного периода творчества - роман «Жизнь Арсеньева». Именно за него в этом же году Бунину присудили Нобелевскую премию по литературе. Имя автора стало всемирно известным, но слава его была омрачена тем, что в Советской России это достижение замалчивалось, а его произведения не печатали.
Полученные от Шведской академии средства не сделали Бунина богатым. Значительную часть премии он отдал нуждающимся.
Как только я получил премию, мне пришлось раздать около 120 000 франков. Да я вообще с деньгами не умею обращаться. Теперь это особенно трудно. Знаете ли вы, сколько писем я получил с просьбами о вспомоществовании? За самый короткий срок пришло до 2000 таких писем.
Иван Бунин
Последние годы жизни и смерть Бунина
Вторая мировая война застала Буниных во французском городе Грас. К тому моменту деньги от Нобелевской премии закончились, и семье приходилось жить впроголодь.
Пальцы в трещинах от холода, не искупаться, не вымыть ног, тошнотворные супы из белой репы Был я «богат» - теперь, волею судеб, вдруг стал нищ, как Иов. Был «знаменит на весь мир» - теперь никому в мире не нужен, - не до меня миру!
Иван Бунин
Тем временем Бунин продолжал работать. 74-летний писатель отмечал в дневнике: «Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и работе!» В 1944 году он закончил сборник «Темные аллеи», куда вошли 38 рассказов. Среди них - «Чистый понедельник», «Баллада», «Муза», «Визитные карточки». Позже, через девять лет, он дополнил собрание еще двумя рассказами «Весной, в Иудее» и «Ночлег». Сам автор считал лучшим своим произведением именно рассказ «Темные аллеи».
Война примирила писателя с ненавистным ему большевистским режимом. Все ушло на второй план, на первый же вышла родина. Бунин купил карту мира и отмечал на ней ход военных действий, о котором читал в газетах. Он праздновал разгром гитлеровской армии под Сталинградом как личную победу, а в дни Тегеранского совещания, сам себе удивляясь, писал в дневнике: «Нет, вы подумайте, до чего дошло - Сталин летит в Персию, а я дрожу, чтобы с ним не дай Бог чего в дороге не случилось» . В конце войны писатель часто думал о возвращении на родину.
В мае 1945 года Бунины прибыли в Париж, где встретили день победы над фашистской Германией. Здесь же в 1946 году они узнали о своем восстановлении в гражданстве СССР и даже хотели вернуться. В письме прозаику Марку Алданову Бунин писал: «Но и тут ждет нас тоже нищенское, мучительное, тревожное существование. Так что, как никак, остается одно: домой. Этого, как слышно, очень хотят и сулят золотые горы во всех смыслах. Но как на это решиться? Подожду, подумаю...» Но после Постановления «О журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 года, в котором Центральный комитет СССР раскритиковал творчество Михаила Зощенко и Анны Ахматовой , литератор передумал возвращаться.
Иван Бунин умер в Париже 8 ноября 1953 года. Похоронили писателя на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа .
1. В молодости Иван Бунин был толстовцем. Он мечтал «о чистой, здоровой, «доброй» жизни среди природы, собственными трудами, в простой одежде» . Писатель посещал поселения последователей русского классика под Полтавой. В 1894 году он познакомился с самим Львом Толстым . Встреча эта произвела на Бунина «потрясающее впечатление» . Толстой посоветовал молодому писателю не «опрощаться», а всегда поступать по совести: «Хотите жить простой, трудовой жизнью? Это хорошо, только не насилуйте себя, не делайте мундира из нее, во всякой жизни можно быть хорошим человеком» .
2. Бунин любил путешествовать. Он объехал весь Юг России, был во многих восточных странах, хорошо знал Европу, странствовал по Цейлону и Африке. В поездках его «занимали вопросы психологические, религиозные, исторические», он «стремился обозреть лица мира и оставить в нем чекан души своей» . Некоторые свои произведения Бунин создал под влиянием путевых впечатлений. Например, во время путешествия на пароходе из Италии у него родился замысел рассказа «Господин из Сан-Франциско», а после поездки на Цейлон он сочинил рассказ «Братья».
3. Бунина возмущали городские писатели, которые в своих произведениях говорили о деревне. Многие из них никогда не были в сельской местности и не понимали, о чем писали.
Один известный поэт… рассказал в своих стихах, что он шел, «колосья пшена разбирая», тогда как такого растения в природе никак не существует: существует, как известно, просо, зерно которого и есть пшено, а колосья (точнее, метелки) растут так низко, что разбирать их руками на ходу невозможно; другой (Бальмонт) сравнивал лунь, вечернюю птицу из породы сов, оперением седую, таинственно-тихую, медлительную и совершенно бесшумную при перелетах, - со страстью («и страсть ушла, как отлетевший лунь»), восторгался цветением подорожника («подорожник весь в цвету!»), хотя подорожник, растущий на полевых дорогах небольшими зелеными листьями, никогда не цветет.
Иван Бунин
4. В 1918 году вышел декрет «О введении новой орфографии», который изменял правила правописания и исключал несколько букв из русского алфавита. Бунин не принимал этой реформы и продолжал писать в соответствии со старой орфографией. Он настаивал, чтобы «Темные аллеи» напечатали по дореволюционным правилам, но издатель выпустил книгу по новым и поставил автора перед свершившимся фактом. Писатель даже отказал американскому издательству имени Чехова публиковать свои книги в новой орфографии.
5. Иван Бунин очень трепетно относился к своей внешности. Писательница Нина Берберова в автобиографии вспоминала, как Бунин доказывал, что он красивее Александра Блока . А Владимир Набоков отмечал, что Бунина очень волновали возрастные изменения: «Когда я с ним познакомился, его болезненно занимало собственное старение. С первых же сказанных нами друг другу слов он с удовольствием отметил, что держится прямее меня, хотя на тридцать лет старше» .
6. У Ивана Бунина была нелюбимая буква - «ф». Он старался как можно реже ее употреблять, поэтому в его книгах почти не было героев, в имени которых присутствовала бы эта буква. Литературный летописец Александр Бахрах вспоминал, как Бунин ему рассказывал: «А знаете, меня чуть-чуть не нарекли Филиппом. Что все-таки могло произойти - «Филипп Бунин». Как это звучит гнусно! Вероятно, я бы и печататься не стал» .
7. В СССР первое после революции сокращенное и вычищенное цензурой пятитомное Собрание сочинений Бунина опубликовали только в 1956 году. В него не вошли «Окаянные дни», письма и дневники писателя - эта публицистика была главной причиной замалчивания творчества автора на родине. Только во время перестройки запрещенные сочинения автора издали полностью.
